Ж. БЕЙСЕНБАЙУЛЫ

СТУЖА ЖЕЛТОКСАНА

или о том, как интерпретировалась в свое время московскими

центральными газетами тема «казахского национализма».

Вспоминая об известных днях, трудно сохранить душевное равновесие.

Поначалу казалось, что все идет так обычно, своим чередом. С апреля 1985 года появились и вошли в повседневный обиход такие слова, как перестройка, коренные перемены, ускорение. 15-летний период, предшествующий этому, объявили «застойным». В народе стала крепнуть вера, что благодаря демократии и гласности можно будет высказать все самое наболевшее.

Однако печально знаменитые дни декабря показали, что демократия, как дитя, еле держащееся на ногах, находится еще в младенческом состоянии.

В связи с этим вспоминается, что за неделю до событий на площади им. Брежнева, в Париже был показан образец подлинной демократии. Там растянувшаяся на несколько дней студенческая демонстрация закончилась в конце концов удовлетворением их требований и достижением обоюдного согласия.

А у нас стоило только возросшему национальному самосознанию в самый разгар перестройки возмутиться произволом Москвы, допустившей отсутствие гласности при выборе первого руководителя республики, как это сразу же получило превратную оценку. Протест против диктата центра был квалифицирован как покушение на основы государственного строя и политической системы.

Декабрьские события явились первой встречей не терпящей возражения административно-командной системы с еще не окрепшей демократией. В этом смысле молодая демократия ударилась о гранитную дамбу заскорузлого старого мышления. Мирная демонстрация молодежи, вышедшей на площадь с целью получить ответы на целый ворох издавна мучивших вопросов, не смогла сохранить свой мирный характер. Различные грубости, провокационные меры, угрозы и оскорбления со стороны правоохранительных органов подтолкнули в конце концов к роковому шагу. То, что в ту пору, когда еще не укрепилась современная традиция всепроникающей гласности, было, допущено множество ошибок в деле взаимопонимания с «декабристами», ныне общеизвестный факт.

В этой связи мы могли бы заметить, что даже интерпретация событий долгое время носила характер одностороннего очернения молодежи и нации эту молодежь породившей. Не слишком бралось во внимание, что причина, вызвавшая события, лежит в целом узле проблем, не дождавшихся своего решения, в социальной несправедливости, в великой опасности, поставившей под вопрос само существование нации. Конечно, мы верим, что проблемы подобного рода значительно прояснятся и получат принципиальную оценку в заключениях комиссии Президиума Верховного Совета КазССР по алма-атинским событиям 17-18 декабря.

Ну а наш сегодняшний разговор будет вокруг всем известных фактов - вопроса о том, с каких позиций освещались декабрьские события в центральных и московских газетах.

...Я достал из шкафа две папки с газетными вырезками и положил на стол. Обе пачки с надписью; «Реакция на Декабрь». В них имеются и статьи центральных и республиканских газет на тему Декабря, и доклады на Пленумах, и постановления, и выступления отдельных людей. Словом, все об алма-атинском Декабре 1986-го года. Идея делать такие вырезки пришла ко мне сразу после прочтения первых материалов, так или иначе затрагивающих декабрьские события. Ибо уже с этих публикаций нетрудно было понять, что взят курс на одностороннее освещение этой темы.

Сами собой возникли вопросы: насколько протянется эта тенденциозность, в какую сторону подует ветер завтра, если справедливость восторжествует, признают ли центральные газеты ошибочность и порочность своих безапелляционных высказываний? В таком случае эти вещи не станут завтра свидетельством того, какие беспардонные утверждения высказывались когда-то о целом народе, без всяких на то оснований. К тому же, не следует скрывать, что иногда возникали опасения о возможности для нашей нации «мини-37-го». Поэтому и появилась надпись «Реакция на Декабрь».

К счастью, это обстоятельство затянулось ненадолг. Проявления «национализма», выражающиеся в открытом изъявлении протеста выходом на площадь, оказались характерными не только для казахского народа. Последующие события в республиках Прибалтики, Тбилиси, Нагорном Карабахе, Ереване, Баку, Молдавии показали, что это голос пробужденного демократией и гласностью национального самосознания. Мы убедились, что в это время возможны такие крайности, как кровавые погромы в Сумгаите и Фергане.

Ныне открытое высказывание своих мыслей на демонстрации становится обычным явлением. К тому же ныне такие вещи получили законодательное закрепление.

К примеру, в недавно принятом Законе СССР «О правовом урегулировании чрезвычайного положения» ко многим проступкам, квалифицированным во время декабрьских событий, как преступные действия, применяются лишь меры административного принуждения.

Зато три с воловиной года назад «декабристов» поверивших в лозунги демократии и гласности, встретил стальной кулак адмсистемы. Надо ли говорить как возросла сила этого удара, когда с легкой руки специально приехавшего «несравненного специалиста по Казахстану» Соломенцева, а позже в известном постановлении появился, как красная тряпка, ярлык «казахского национализма»? От московских «экспертов» не отставала и московская пресса. Их голоса с самого начала раздались в завидном согласии и воинственности. В этом слышалась угроза...

Впервые об алма-атинских событиях телеграфноеагентство Советского Союза сообщило 18 декабря. Короткая сводка под скромным названием «Сообщение из Алма-Аты» разнесла по свету весть о неслыханном событии. Это, конечно, было значительным событием, проишествием по сравнению со случившейся ранее Чернобыльской трагедией, сообщение о которой появилось через несколько дней после катастрофы.

Итак, что же содержалось в этой опоздавшей на день сводке «Вчера вечером и сегодня днем толпы учащейся молодежи, подстрекаемые националистически настроенными элементами, вышли на улицы города, выражая протест против Постановления пленума, принятого Центральным Комитетом Компартии Казахстана. Этим событием воспользовались разные хулиганствующие элементы, тунеядцы, совершая противозаконные действия и оказывая сопротивление представителям правоохранительных органов. В частности, они занимались ограблением продовольственного магазина и поджогами личных автомобилей у граждан, совершали также и другие противозаконные действия».

Уже в этом первом сообщении нетрудно заметить давнюю привычку к передергиванию фактов. Хорошо. Допустим, что инициаторы событий учащиеся. Если учесть, что в то время в Алма-Ате было всего три казахских средних школы, а также малое количество казахских ребят в училищах и техникумах, откуда взялись в сводке эти мифические учащиеся? Сообщение о том, что большинство собравшихся на площади - это рабочие и студенты, постоянные клиенты «уголка сирот», иначе говоря, бездомные в поисках жилья, на долгое время явилось почвой для необоснованных предположений и ложных выводов.

А что же затем...

Затем в центральной печати стали появляться впечатляющие материалы, вскрывающие подоплеку декабрьских событий. В них осуждались «националистические проявления» на улицах Алма-Аты, читались нотации, призывалось немедленно найти организаторов беспорядков, задержать и привлечь к уголовной ответственности.

Что касается народных судов, они и без того отменным рвением исполняли свой долг. Свидетельств тому - дела Сабитовой и Рахметова, Салыковой и Кожахметова. Не нашлось также доказательств заключениям, высказанным с высоких трибун, что якобы есть специальные организаторы этих событий. В конце концов все это сошло на нет.

А в то время это было одним из бесспорны доводов, на который опирались тут и там. К примеру обратимся к статье А. Алимжанова, появившейся в «Литературной газете» 1 января 1987 года.

«Я верю, глубоко убежден, придет час и мы узнаем организаторов событий в Алма-Ате. Сейчас, как никогда, нужна правда, и только правда. Народ, сыном которого я являюсь, должен знать в лицо и по имени тех, кто исподтишка сеял семена недоверия между казахским и другими народами, населяющими республику. Узнаем, кто обманул детей наших. Кто гнусной ложью выманил их из студенческих общежитии, сунул им в руки враждебные безграмотные транспаранты, а сам затаился»,- говорит автор.

Эту же мысль через две недели развивает собкор газеты А. Самойленко в статье «Уроки правды»: «Многие уже понесли наказание: исключены из комсомола, отчислены из вуза за допущенные противоправные действия. Другие привлечены к суду за злостное хулиганство, за организацию массовых беспорядков. Разумеется надо вести самый настойчивый розыск руководителей, организаторов беспорядков, подстрекателей».

В статьях центральной литературной газеты, если смотреть с позиций сегодняшнего дня, исключая некоторую односторонность, есть стремление разобраться в ситуации, попытка найти суть проблемы в социальных обстоятельствах. Однако суждения о причинах выхода молодежи на площадь ограничивались все же поисками организаторов и вдохновителей этой акции.

Ну а как же было оценено это событие в центральной комсомольской газете, казалось бы наиболее близкой к молодежи. Корреспондент «Комсомольской правды» А. Лапин опубликовал 10 января материал о декабрьских событиях под заглавием «Горький урок». Этот корреспондент, начав разговор с того, что его совсем замучили родственники и знакомые от Кавказа до Сибири интересом к подробностям алма-атинских событий, переходит затем к следующему: «Что можно ответить сегодня, по происшествии некоторого времени, когда яснее становится подоплека выступления националистически настроенной молодежи в декабре? Можно с уверенностью сказать одно: корни случившегося прежде всего в серьезных упущениях в идеологической работе среди молодежи, в ослаблени патриотического, интернационального воспитания.

...Националистические взгляды у части молодежи появились не вчера. Они прорастали у всех на виду, так же, как растет сорная трава, если ее вовремя не выпалывать. Не обращали до поры, до времени в столице Казахстана и на то, что в вузах и техникумах города подавляющая часть учащихся - коренной национальности, хотя в республике живут люди более ста наций и народностей. Мелочью считалось, что студенты в общежитиях расселяются по национальному признаку».

Вы заметили, что суть проблемы в конечном счете сводится к национализму. Нет ни одного слова о том, что эта самая молодежь не может учиться в учебных заведениях на родном языке, что на заводах и фабриках столицы им достается самая малооплачиваемая работа, что не имея даже надежды получить квартиру, они вынуждены скитаться в поисках жилья, что сходят на нет школы и детские сады на казахском языке и что вследствие этого в загоне и судьбы нации, и судьбы языка. Ни слова также о великодержавном русском шовинизме, пышным цветом расцветшим в республике.

Наоборот, тот факт, что они окончили школу на казахском языке и плохо владеют русским, преподносится как их вина. Корреспондент просматривает дела студентов, исключенных из комсомола, и замечает такое обстоятельство:

«Во-первых, подавляющее большинство из них родились и выросли в южных областях республики, в маленьких селах и поселках, где население в основном по составу однородно. Большая часть закончила национальную, школу на казахском языке. Слабо владеют русским. Учились посредственно. Многие недолго работали на производстве или служили в армии».

Ну хорошо, допустим, что корреспондент «Комсомольской правды» не имеет понятия о языке, истории и судьбе нашего народа; он всего лишь оказался в струе московской адмсистемы, в то время иного и ожидать не приходилось.

Но как понять газету «Правда», которая судя по названию должна быть светочем правды и ее корреспондента Т. Есильбаева?

Эта статья, вышедшая 11 февраля 1987 г., с позиций сегодняшнего дня материал, не делающий чести ни газете, ни автору. Даже и в то время эта статья вызвала огромное негодование читателей.

Здесь необходимо остановиться еще на одном примечательном факте: на зависимости республиканских изданий от установок союзной прессы. Это хорошо знакомо журналистам, работавшим в те дни. В то время материалы о декабрьских событиях, в организованном порядке напечатанные в центральных газетах, в организованном порядке перепечатывались республиканскими и областными газетами. Никто не спрашивал, хотят они этого или нет. После выхода той или иной статьи, в КазТАГ поступало указание, чтобы ее перевели для всех газет.

В тот день все газеты должны были разобрать готовую верстку и напечатать спущенные сверху материалы. Это был период, когда выявлялись организаторы националистических декабрьских событий, когда спешно проводились меры по выравниванию процентного состава казахов в партийных, советских, профсоюзных, комсомольских, правоохранительных органах и в высших учебных заведениях, когда любого ничтожного повода было достаточно для обвинения в национальной спеси. Не печатать материалы, поступившие по спецуказанию, было невозможно.

Запомнилось, что в тот день журналисты, прочитавшие материал под названием «Цена самолюбования», были в недоумении: «Неужели переведут и напечатают и эту галиматью?».

Немного погодя был получен ответ и на это. В узкой ленточке КазТАГа сообщалось, что в следующем номере будет переведена и опубликована статья «Цена самолюбования». Для меня, работавшего тогда ответсекретарем молодежной газеты, было прямым долгом узнать, когда же поступит этот злополучный материал, если публикация его неизбежна. С этой целью я позвонил писателю Жаксылыку Туменбаеву, работавшему в то время в КазТАГе заместителем главного редактора по переводу.

В трубке раздался усталый голос писателя. Чувствовалось, что он очень удручен.

- Центральная печать и прежде не баловала нас хорошими статьями, а эта просто чудовищна. Не могу понять, как могла «Правда» опубликовать такой никудышный материал?

- Но ведь завтра она выйдет во всех наших газетах, вот ведь что обидно!

- Что делать... Лишь бы люди знали, что мы тут ни при чем.

В статье, вышедшей в рубрике «Партийная жизнь обзор печати», утверждалось, что возникновению декабрьских событий способствовало и то, что в республике «большинство газет и журналов не имело системы в освещении вопросов интернационального воспитания».

Здесь такие факты, как упоминание в печати сплошь казахских фамилий, малое количество переводов с русского и других языков республики в литературных журналах, приводятся в ряду основных просчетов, допущенных в интернациональном воспитании.

Многие помнят, что одним из основных доводов и устных выступлений, и наскоро состряпанных документов, разоблачающих декабрьские события, был казахский детский сад «Ер Тостик» в Алма-Ате. Этот детсад в кои то веки открытый одним из первых для столичных детей дошкольного возраста, как говорится, попал на острие пера «правдинского» журналиста. Открытие казахского детского сада в то время и в самом деле являлось отрадной новостью. Но Т. Есильбаев думал иначе. Он ругает на чем свет стоит газету, известившую об этой новости. По его мнению, с помощью таких материалов «пропагандируется национальная обособлеяноеть уже с детсадовского-возраста», его чуть ли не оскорбляет, что республиканская газета посвятила этому «четверть своей полосы», усмехается: «Вот уж поистине историческое событие!», если его так раздувают.

Остервенелый корреспондент неудержим. Он набрасывается затем на статью в молодежной газете «Лениншил жас» одного известного казахского поэта о языке. (Это был Абдильда Тажибаев - ред.) Что же сказал аксакал нашей поэзии такого, что не понравилось бы «Правде»? А вот что: «Гордиться родным языком, заботиться о его чистоте, способствовать его развитию - одна из главных обязанностей каждого казаха, каждой казахской семьи, каждого, кто считает себя казахом, всего населения. Сила народа - сила языка. Мы должны превратить родной язык в один из самых ораторских, самых грамотных и самых богатых языков. Это - наша обязанность сегодня, а также будущих поколений».

Что можно найти в этом? Какой криминал? Разве это не очевидная истина, полезная как для прошлого, так и для настоящего и будущего? Между тем центральная партийная газета видит в этом признак «национального эгоизма» и полагает, что пропаганда таких мыслей в молодежной газете недопустима.

По мнению корреспондента «Правды», «в республике действует немало школ и детских садов, где обучение и воспитание ведется на казахском языке... Куда разумнее там, где необходимо, создавать группы казахского языка, чтобы дети разных национальностей жили и учились не обособленно, а в единых школах и детских садах». Видимо, автору и невдомек, что до этого вследствие такой политики было закрыто 700 казахских школ, а 40% народа оказались отчужденными от родного языка. В таком случае возникает вопрос: почему корреспондент пишет о том, чего не знает.

Но корреспондент центральной газеты полагает, что перечисленные им с его точки зрения негативные моменты «не могут не оказывать своего негативного влияния». Исходя из чего он делает вывод, что «не случайно кое-где всплывают на поверхности пережитки национальной ограниченности, самолюбования и помпезности».

«Цена самолюбования» назавтра была перепечатана республиканскими газетами. В тот день редакционные телефоны звонили почти безпрерывно. Было море несогласия и протеста.

Многие не понимали, что она переведена из «Правды» и напечатана в экстренном порядке. «Как же вы напечатали эту статью?- вопрошали люди в отчаянии.- Выходит, нам вменяется в вину то, что мы уважаем родной язык, хотим открыть свои школы и садики? Что же мы тогда за народ, если и на это не имеем права?»

Само собой ясно, что в то время не было возможности говорить об ошибках статьи.

Как же не вспомнить с благодарностью представителей русской интеллигенции Москвы, которые первые выступили с критикой. На Пленуме СП СССР поэт С. Куняев подверг резкой критике суждения о языке, затронутые в статье: «В словах за заботой о развитии родного языка... проглядывается национальный эгоизм...» Да, я думаю, что любой нормальный казах возмутится, прочитав это в газете. И я бы возмутился на его месте и подумал бы: вот она, русификация. К счастью, настоящие русские интеллигенты-интернационалисты не несут за такую «русификацию» никакой ответственности. Может быть, кому-то нужно, чтобы такие чувства по отношению к русским появлялись в республиках? Зачем же так бестактно относиться к здоровой заботе о языке?»

Среди вздорных материалов в центральной прессе можно отметить статью в газете «Советская культура» под названием «Моя семья - мое богатство» (24 февраля 1987 г.). Эту статью газета подготовила от имени сварщицы Алма-Атинского домостроительного комбината, делегата 27-го съезда КПСС Манат Ахметовой. Там уважаемая Манат, начав с того, что муж у нее русский и что она имеет двух дочек, среди действий влекущих к национальной обособленности и раздорам, называет также строительство детского садика «Ер-Тостик». Предоставим слово газетным строкам: «В Алма-Ате, например, построили роскошный детский сад «Ер-Тостик». Только для детей казахов! В местной газете поспешно дали восторженную статью по этому поводу: «Добро пожаловать в «Ер-Тостик!». Кому же от этого «добро»? Детям, которых искусственно изолируют, обрекая на незнание русского языка? Я, как и все казахи, патриот своего родного языка. Но дочек своих в «Ер-Тостик» не отдала бы...»

Сказала ли эти слова М. Ахметава или не сказала, пусть это будет на совести корреспондента газеты в Казахстане В. Маричевой (Чекалиной). И все же кто бы это ни сказал, в свое время такое заявление было чревато тяжелыми последствиями. Не отстала от своих коллег по «разоблачительной» кампании и газета «Известия». Ее корреспондент В. Шепоткин вывез из Алма-Аты статью под названием «Паутина». Все та же тенденциозность. «Не потому ли и вышло так, что из десяти ректоров алма-атинских вузов, находящихся в ведении министра К. Нарибаева, девять - представители коренной национальности. Причем две трети из них - выходцы из южных областей (откуда, кстати, сам Нарибаев и некоторые другие проводники, кадровой политики Минвуза). Но и это еще не все. Некоторые являются родственниками друг другу, а заодно - родичами влиятельных людей республики, связанных корнями все с теми же южными областями».

Здесь присутствует не приветствие, а неприятие, очернение стремления казахской молодежи к получению высшего образования (а ведь это они, будущие труженики на экологически опасной казахстанской земле). Причем забывается, что Алма-Ата, в которой «увеличилось количество казахских студентов», находится в самом центре нескольких южных областей, где преобладают уроженцы коренной нации.

Ибо в то время декабрьские события были самой что ни на есть горячей темой. В таких ситуациях известно, что кто больше погреет руки на огне, тот и силен. Только вызывает сожаление, что центральные газеты искали свой политический капитал в перманентном покушении на интересы нации и народа. Надо полагать, что усилия московских газет, согласным хором взявшихся за «разоблачение» декабрьских событий, прошли недаром. Если вспомнить, что потом в известном постановлении алма-атинские беспорядки были квалифицированы как «проявления казахского национализма» сегодня не будет преувеличением сказать, что в этом есть немалая заслуга центральной печати.

Здесь также нельзя не заметить и одного обстоятельства, которое наблюдается в работе корреспондентов центральных газет еще с декабрьских событий. Это удивительная способность некоторых авторов к тенденциозному освещению национальных проблем. В стране в последнее время ведутся впечатляющие работы по четким демократическим преобразованиям, по бескомпромиссной гласности, по самостоятельности и суверенитету республик. Однако, обращает внимание, что некоторые корреспонденты центральных газет не желают себе ломать голову заботами о положении в республиках.

В особенности это присуще писаниям корреспондента «Известий» в Казахстане В. Ардаева. В его материалах с событиях в Узене так и бросалось в глаза стремление обвинять местное население. Потом он вмешалея в разговор о Д. А. Кунаеве, которого московские журналисты так и хотели поставить в ряд с такими мастодонтами «застоя» как Щелоков, Рашидов, Медунов...

Наконец, он как будто нашел то, что искал.. Стычку, происшедшую 11 марта сего года между студентами Алма-Атинского зооветеринарного института с курсантами Пограничного училища, Ардаев превратил в межнациональную битву между русскими курсантами и казахскими студентами из аула. «...Действительно мы уже знаем немало примеров, когда с подобных инцидентов начинались жестокие и впоследствии трудноразрешимые события - вспомнить хотя бы Фергану... К тому же обстановка, сложившаяся в республике, в частности в праздничные дни, показывает что подобные очаги в Казахстане, увы, есть»,- излагал он далее свои мысли.

Однако, уже в следующем номере «Известий» он запел по-другому. «Этот инцидент не на национальной почве, а просто хулиганские действия...»

Вот вам «компетентность» корреспондента, обязанного освещать в центральной печати события в нашей республике. Читая также материалы, написанные в погоне за дешевой сенсацией, думаешь, почему корреспонденты центральных газет в республике не преподносят всесоюзному читателю анализ сложнейших проблем экономики, экологии, культуры, истории, литературы Казахстана, не освещают горизонтов его духовных поисков? И в самом деле, такие материалы встречаются весьма редко. Так что же это такое? Синдром равнодушия? Иначе, если они переживают за нашу республику, то почему не пишут об Арале и Балхаше, Семипалатинске и Актюбинске, Мангистау и задыхающемся от ядов Чимкенте, об истощенных пастбищах и мертвой целине, о соляных бурях в степи, о плачевном положении рыбацких аулов, перебравшихся с Арала ближе к Алма-Ате? Когда наш язык получил государственный статус, мы ждали доброжелательного отклика из Москвы, но там - как будто язык проглотили. Зато некий Кузьмин, проживавший ранее в Казахстане, вновь завел разговор о «казахском национализме» в журнале «Молодая гвардия». Не отстали от своих московских коллег и республиканские газеты, выходящие на русском языке. Они, некогда столь активно участвовавшие в кампании по очернениго декабрьских событий, показали чудеса уклончивости и извращений во время принятия Закона о языке. Они и после не сидели сложа руки, время от времени напоминая о том, что русским надо предоставить автономию в местах их наибольшего скопления. Если они и обращались к нуждам народа, имя которого носит республика, к его истории и судьбе, литературе и культуре, обычаям и традициям, то в этом сквозила все та же прохлада и равнодушие.

Ныне, когда торжествуют гласность и откровенность, появилась возможность восстановить попранную справедливость относительно казахского народа. Политбюро ЦК КПСС с пониманием отнеслась к заявлению Центрального Комитета Компартии Казахстана о пересмотре отдельных положений, оскорбляющих национальное достоинство казахов, в постановлении ЦК КПСС, принятом после декабрьских событий. Оно будет рассмотрено в ближайшем из заседаний. Там будет снято беспардонное обвинение целого народа в национализме. Ясно, что это признание своей вины перед целым народом за некогда поспешно принятое решение будет мужественным актом, который безмерно повысит авторитет Политбюро.

И конечно, закономерно, что после такого торжества справедливости народ посмотрит, что скажут корреспонденты центральных газет, столь успешно подливавшие масла в огонь, когда нации было предъявлено ложное обвинение. Ясно, что народ будет ждать, что и они постараются загладить свою вину и во всеуслышание признают свои ошибки. К сожалению, до сих пор нам не пришлось стать свидетелями подобного самоотверженного поступка.

В связи с этим надо сказать, что сам состав корреспондентов центральных газет в республике наводит на размышления.

Среди них нет ни одного казахского журналиста, кроме печально известного Т. Есильбаева. Они не знают ни казахского языка, ни истории, ни литературы, ни культуры. Если говорить о требованиях, которые ставятся перед зарубежными корреспондентами тех же центральных газет? Разве не должны они глубоко знать язык, обычаи, историю страны, куда едут? Кроме того, высокий профессионализм несовместим с бестактным отношением к людям. Что касается корреспондентов, присланных в нашу республику, они как будто так и стараются показать себя чужаками, свысока взирающими на «аборигенов». Поэтому впредь настоятельно необходимо привлекать корреспондентами центральных газет казахских журналистов, глубоко почитающих достоинство своего народа и сопереживающих его бедам. В таких случаях мы любим ссылаться на отсутствие журналистов, отвечающихтаким требованиям. Но ведь их воспитание - прямая обязанность наших русскоязычных изданий. Но в этой среде никто не озабочен проблемой помощи казахским журналистам. В этом смысле, если Союз журналистов Казахстана не возложит на редакции русскоязычных газет и журналов особую обязанность подобного рода, трудно поверить, что и впредь дело пойдет на поправку. Ныне меры по укреплению национальной государственности и политического суверенитета КазССР, наполнение их новым, конкретным содержанием называются в ряду крупных проблем, ждущих безотлагательного решения. Когда они целиком воплотятся в жизнь, будет поставлена преграда административно-командным притязаниям центра.

Причины декабрьских событий и их волюнтаристических оценок крылись в реакции диктаторской политики центра. Ну а московские издания в интерпретации этих событий безупречно сыграли роль активных сторонников рутинного мышления и старого привычного уклада жизни.

Так пожелаем же, чтоб не вернулась вновь зависимость от безудержного диктата. Ибо среди нас еще немало таких, кто мечтает об этом...

Перевод А КОДАРОВА

(«Ана тілі», 10 мая 1990 г.)